Статьи

Воздух был насыщен угольной пылью. Краснооктябрьский шоколад таял на столе в своей золотой коробке. Тетка смотрела на нас испуганно. Было видно, что ее сразило обилие непонятных слов. В теткином саратовском доме наверняка не было никакой кальдеры, а была нормальная газовая колонка, которую обслуживал обычный жэковский водопроводчик, никакой там не фонтанеро. Всю свою жизнь тетка передвигалась по нормальным дорогам, а не по виям и пистам. Ну и так далее...
Мы – другое дело. Мы ездим именно по автопистам. У нас не права, а карнет. Мы покупаем еду не в магазине и даже не в супермаркете, а в супермеркаде. Мы радуемся когда начинаются ребахас, а слово «распродажи» - это что-то далекое и к нам отношения не имеет. Многие из нас настолько привыкли к этому странному двуязычию, что откровенная комичность некоторых лингвистических изысков просто оказывается незамеченной. «В субботу ходили, - рассказывает мне один приятель, - затомарили копу, другую...»

Немного найдется на испанской земле борцов за чистоту русского языка. У нас нет времени копаться в памяти и думать, как же это будет по-русски, если на языке уже вертится испанский аналог. Но всех нас интересует наш испанский. Нам хочется понимать и чтобы понимали нас. В 90 процентах случаев от этого зависит, найдем мы здесь работу или нет. Мы разбавляем русский язык испанскими словами и нам кажется, что наш испанский словарный запас – ого-го на каком уровне. Так начинается коварный самообман. Просклонять испанский глагол согласно нормам русского языка – это на самом деле очень просто. Раз плюнуть: я томарю, ты томаришь, он томарит... Гораздо сложнее сконструировать по-испански, скажем, такую фразу: если бы жена мне разрешила, я пропустил бы рюмку-другую. Не забывая при этом, что время и наклонение глаголов будет зависеть от того, имеем ли мы в виду сегодняшний день или разговариваем о вчерашней вечеринке.

Никто не будет спорить, что испанская глагольная система – организм очень сложный. Если кто-то скажет, что нет, этот некто - семи пядей во лбу. Большинство же тех, кто в свое время объявил войну прошедшим временам и субъективному наклонению, согласятся: в смысле глаголов испанцам от латыни досталось проблемное наследство. Многие эту войну так и не доводят до конца. Опускаются руки и выбрасывается белый флаг. «Они и так меня понимают», - говорит замороченный студент, засовывает грамматические справочники куда подальше и начинает изъясняться по типу «говорю, как умею».

Мне испанские глаголы в свое время тоже казались неприступной крепостью. В минуту отчаяния я возопила к участникам интернетовского форума, где собираются «русские испанцы». Я подумала, что там, среди бывалого народа, найдется добрая душа, которая меня подбодрит и скажет, что это только поначалу бывает трудно, а потом все получится! На мое сообщение отреагировали примерно семь человек. Теперь я понимаю, это были те самые, из разряда отчаявшихся. Смысл всех ответов был примерно таким: любые потуги бесполезны. Не трудитесь зря. Займитесь каким-нибудь полезным делом. Один из доброжелателей так и заявил: лучше испанцев вы никогда не заговорите.

Выходит, испанцы просто небожители какие, говорящие на своем, избранном языке, подумала я. А потом случайно наткнулась на данные национальной статистики. Только пятеро из сотни испанских учащихся в возрасте 16 лет понимают логику ударений. 72 процента отличаются полной безграмотностью в отношении буквы h. Только 18 процентов учеников способны написать примитивное сочинение. Авторы исследования приходили к старому, как мир, заключению – юные испанцы не дружат с книгой, отсюда все проблемы.

Я отодвинула в сторону учебники и принялась за чтение. Хотя читать коротенькую заметку и лазить при этом за каждым вторым словом в словарь – не самое увлекательное дело. Но проходит время, и ты лезешь в словарь уже за каждым третим словом, потом еще реже.

Есть такая студенческая быль. Преподаватель, уставший от чудовищной безграмотности одной из своих студенток, заявил, что предмет «Культура речи» он зачтет ей только в том случае, если девица перепишет «Войну и мир». Бедная студентка копировала днями и ночами. Ко дню экзамена быди переписаны первый том и четверть второго. Тогда же выяснилось, что студентка не так уж и безграмотна. Переписывая классика, она натренировала свою зрительную память настолько, что проблемы с правописанием исчезли.

Этот способ я тоже взяла на вооружение. Я посвящала свободное время переписыванию журнальных статей. Я отвоевывала себе словарный запас и параллельно отыскивала смысл, который вкладывали авторы в сложные глагольные обороты.
С пониманием устной речи всегда больше проблем, чем с текстами. Недаром на любом экзамене по языку наибольшую панику, как правило, вызывает его часть, которая называется «прослушивание». Первое, что начинаешь понимать, освоив немного новый язык – это художественные фильмы. Сложнее с выпусками новостей. В течение пяти минут там успевают поговорить о войне, о политике, о бирже и о том, что кто-то свалился с собственного балкона. Я поняла, что за всем этим мне не угнаться. У меня не хватало времени залезть в словарь и выхватить оттуда хотя бы ключевые слова, чтобы с горем пополам разобраться, о чем же говорят.

И тогда я снова приступила к конспектированию. Это тоже была нудная работа. Я записывала куски новостей на видео или аудио и затем переносила их содержание на бумагу. Речевой поток преображался в слова и обретал смысл.
Свой словарь я таскала за собой повсюду. Несмотря на его вес и размер. Я залезала туда даже тогда, когда смысл слова был для меня относительно понятен. Я напоминала Буратино, который всюду сует свой длинный нос. Я терроризировала знакомых испанцев вопросами и просьбами. Я завела себе испанскую толстую детскую энциклопедию с картинками. По ней я заново изучила устройство человеческого тела, корни атмосферных явлений и основы мировой истории.
Я вспомнила литовского актера Баниониса. В юности он учил русский язык по Достоевскому. Я положила перед собой оригинал Дон Кихота и его русское издание. На двадцатой главе пришло озарение: мне уже не надо сверяться с русской версией. Ну разве что изредка. Битва за испанский язык была выиграна.

Однажды я позвонила маме в Россию. Мы болтали про разную еду. «Копченая колбаса – сплошной холестерол», - сказала я. «Холестерин», - поправила меня мама. И я поняла, что процесс пошел. Что для меня тоже перестают существовать водопроводчики. Что, приехав в Россию, я буду искать в ЖЭКе фонтанеро. И что с этим надо что-то делать.

Еесли учиться, то где?

Изучение испанского языка можно начать на бесплатных языковых курсах для иммигрантов. Такие есть в даже в самых небольших городках. Основной минус этих курсов: уровень знаний учащихся, как правило, самый разнокалиберный, и те, кто уже продвинулся вперед, могут заскучать в компании остальных учеников. Еще один минус: преподавателей на таких курсах набирают из добровольцев, многие из которых имеют смутное представление о том, что такое научный подход к делу обучения иностранцев испанскому языку.

Наибольшим авторитетом (у потенциальных работодателей тоже) пользуются официальные государственные школы языков. На первый курс туда принимают без экзаменов (если есть свободные места), а если знания позволяют, можно поступить сразу на второй или третий курс. Это сэкономит время (обучение укладывается в пять курсов, каждый из которых длится четыре месяца) и деньги (стоимость одного учебного полугодия - около 75 евро плюс учебники – где-то 15 евро). Требования в школах языков обычно достаточно высокие, если не сдаешь переходной экзамен, на следующий курс тебя не допускают. Основной минус: занятия часто проводятся в утренние часы, что работающему человеку никак не подходит.

К категории «люкс» можно отнести многие летние курсы «испанский для иностранцев». Студентам предлагают лекции, развлекательную программу, а также еду и крышу над головой. К таким курсам относится, к примеру, учебная программа «Испанский язык и культура для иностранцев», которую университет Сарагосы проводит в городке Хака в Пиренеях. Этим летом месяц обучения стоил 430 евро.

Заняться произношением имеет смысл

Тем, кто хочет заботиться о своем испанском произношении, специалисты советуют в первую очередь обратить внимание на испанские безударные гласные е и о. По- русски мы скажем /аливки/. Говоря по-испански, необходимо сохранить эту безударную о и сказать именно /олива/, а не /алива/. Заботьтесь о том, чтобы bebida не звучало как /бибида/, и teatro не произносилось как /тиатра/.

Проблематичным для многих представляется произношение звука, обозначаемого в испанском языке буквами z и c. В русском языке этот междузубный глухой звук отсутствует. Больше того, для русского уха шепелявость – ничто иное, как дефект речи. Таким образом, возникает еще и психологический барьер. Чтобы его преодолеть, произнося всякий раз слово zumo или cesta, вспоминайте английское слово thing, и со временем у вас все получится.

Если же несмотря ни на что, эти звуки вам не даются, не насилуйте себя. Утешьтесь тем, что произношение, схожее с русским – норма для латиноамериканских носителей испанского языка.

Один из последних учебников, который поможет разобраться с испанским произношением, называется “Los sonidos en español” (издательство Mira Editores, 2001). К этой книге прилагаются 4 компакт-диска с устными упражнениями.

Не верь словам

Профессиональным переводчикам знакомо такое понятие как «ложные друзья». Так называются пары слов, имеющие сходное звучание, но передающие разное значение. В компании этих «друзей» надо вести себя осторожно. К примеру, испанское слово magistral не имеет ничего общего с русской железнодорожной или автомагистралью. Основное значение этого слова происходит от ученого звания «магистр». Слово barón будет соответствовать русскому «барону» так же, как и женский его вариант – baronesa. Известна ловушка, которую часто устраивают студентам-иностранцам преподаватели испанского языка. На экзамене вслед за аналогом женского рода к слову alcalde просят найти тоже самое к слову varón (лицо мужского пола). Логично предположить, что студент, сооблазнившийся словом alcaldesa, вместо mujer вспоминает именно пресловутую «баронессу».