Статьи

С одной стороны тему поисков работы всегда сопровождает изрядная доля пессимизма. У любого из нас найдутся знакомые, которые безуспешно разыскивали что-то подходящее, потом как-будто бы находили, потом разочаровывались и принимались искать снова.

С другой стороны присутствует неистребимый оптимизм. Пристальное изучение многочисленных рекомендаций по поискам рабочего места провоцирует выводы вроде: вот напишу достойное резюме, разошлю его сотне работодателей, десяток из них точно не устоит, меня пригласят на собеседование и уж там-то я их очарую окончательно. Особенной глянцевостью отличаются советы женских журналов: пришел, увидел, победил.

Одним словом, испанская безработица – это как посмотреть. Даже цифру - 38.633 человек которые в сентябре вступили в и без того многотысячный отряд испанских безработных - можно комментировать по-разному. Правящая Partido Popular говорит: не волнуйтесь, это нормально, тут и конец туристического сезона, и вчерашние студенты, которые занялись наконец-то поисками работы, и сельхозработы идут на спад... «Эти, из PP, издеваются просто, - возмущаются оппоненты из PSOE, - сорок тыщ новых безработных, а они – нормально. А ведь обещали полную трудовую занятость населения!»

А вот одна моя русская знакомая, назовем ее Татьяной, от всех этих дискуссий далека. Она пару месяцев назад нашла работу в доме престарелых, с временным контрактом, который, надеется, ей продлят. Рабочий день начинается в 8 утра и заканчивается в три дня. Швабры, тряпки, горшки и запах хлорки. Но не все так сложно, как говорит Татьяна, старички много не мусорят. Один выходной в неделю, но раз в месяц дают два подряд. Зарплата – 600 евро.

«Мне подруга звонит из России и говорит: ой, ну 600 это у вас, наверное, и не деньги, - рассказывает Татьяна. - Она в прошлом году в Испанию на пляж приезжала, все восхищалась: вот народ живет хорошо, машины какие у всех красивые! Я ей пыталась объяснить, что часто машины покупают потому, что денег нет на квартиру. Мой сосед, например. 28 лет, университет года три как закончил, химик. И в Германию ездил на полгода учиться, и на курсах всяких учился, а безработный. Так до лет 35 и будет жить с мамой и с папой. Машину они ему профинансировали – надо же сыну иметь хоть какую-то отдельную территорию.»
За частным случаем ищи явление. Татьянин сосед принадлежит к поколению, рожденному между 1960-1975 годами. Сегодня многочисленные дети испанского «бэйби-бума» ищут свое место в жизни (читай – достойную работу), но места, увы, ограничены. Мамы и папы стараются дать своим отпрыскам то, чего не имели сами – университетское образование. Как результат – десятки тысяч специалистов с высшим образованием и... без опыта работы. А именно опыт – это то, что просят работодатели.
«Где его взять, этот опыт, если без него со мной разговаривать никто не хочет? Это же замкнутый круг!» – горюет 30-летний «молодой специалист», который имеет за спиной университет и кучу всевозможных курсов, но не работал по профессии ни дня.

Но ведь не нами придумано (американцами что ли?) – искать место нужно еще во время учебы. Хвататься за любую возможность, пусть даже это будет смешно оплачиваемая должность секретарши. И даже больше - браться за работу и вовсе неоплачиваемую (если вопрос зарабатывать на хлеб остро не стоит), то что называется “voluntario”.
Моя знакомая, Татьяна, кстати, поступила именно так. «Я очень хотела найти работу, но ничего не было. Жили на зарплату мужа, и случайно мне попался на глаза рекламный проспект организации, которая искала добровольцев. Один центр помощи детям-инвалидам. Я и пошла. Там этих деток обучали, физкультурой с ними занимались. Я – одного в коляску подсажу, другого полдником накормлю... До сих пор общаюсь с людьми оттуда, через них и смогла найти работу в доме престарелых. В ноябре начинаю учиться по вечерам на социального работника, так что и опыт «voluntario» и мои сегодняшние старички - все пригодится».

Как вам такая тактика? По-моему, достойна внимания. А вот среди студентов-испанцев очень мало тех, кто совмещает работу с учебой. Считается, если уж учиться, то учиться. Родители прокормят.

Что ни говори, человеческая память коротка. В 60-х годах тысячи испанцев уезжали за границу (в те же Францию и Германию) в поисках работы. На языке испанских экономистов это называется – экспортировать безработицу. Сейчас Испания принимает тысячи иммигрантов в поисках лучшей жизни. Испанцы забыли о том, что всего сорок лет назад они пренебрегали оседлостью в надежде прокормиться. Сегодня нежелание менять место жительства ради работы экономисты называют одной из причин безработицы.

Конечно, экономистам хорошо рассуждать, а вот кому охота ради более менее сходной зарплаты оставлять жену, детей, с трудом выплачиваемую квартиру и ехать черт знает куда? Испанцу это ну никак не с руки, но человек приезжий – он легок на подъем. Тем более, у него часто - ни жены, ни детей, а про квартиру вообще молчим.

Мобильность - одна из немногих привилегий, которой располагает иностранец. Волка ноги кормят, и символические ноги иммигранта всегда готовы направиться туда, где есть еда. То бишь, работа.

Но работа бывает всякая. И, как правило, иностранцу достаются не самые комфортные условия. А если он еще и «без документов» - сами знаете. Принцип, по которому строится профессиональная жизнь нелегала можно определить так: что дают – бери, а начнут бить – беги.

И все же это факт: низкооплачиваемый, малоперспективный труд выпадает не только иностранцам. Дело не в том, что все должны быть бизнесменами или чиновниками, просто «contratos basura» (краткосрочные контракты, неполный рабочий день) - это всегда обидно. Выкладываешься по полной программе, и при этом тебя ни во что не ставят.

В булочной на моей улице продавщицы меняются так часто, что запомнить их в лицо просто невозможно. С одной из них, уже бывшей, мы случайно разговорились на улице. Оказалось, что булочная - это семейное предприятие. Хозяин в ней днюет и ночует. И зорко следит за своими работницами. Со всеми – только временные контракты. Работа – с 8 утра до 8 вечера с трехчасовым перерывом на обед. Плюс по субботам, с 8 и до 3-х дня. Булочная – это не модный бутик, покупатель есть всегда, в час пик даже очередь выстраивается. Фирма шла навстречу клиенту – вместо 20.00 двери закрывались после девяти вечера. А потом еще полчаса на наведение порядка. Однажды хозяину показалось, что продавщицы слишком часто пьют кофе, и он изъял кофеварку из подсобки. Сильвия рассказала мне, что жутко устала за полгода такой работы (около 600 евро в месяц), но сама вряд ли бы решилась ее бросить. Начал болеть ребенок, попросила один отгул, другой, а через месяц следующий контракт с ней хозяин не подписал.

Сильвия в поисках новой работы. А знаете, что больше всего заботит сейчас Татьяну? Только бы ее пятилетняя Сонька не подхватила ангину этой зимой. Иначе – прощай дом престарелых. Такие ли разные проблемы у этих двух женщин?