Статьи

Ищу работу «что подвернется»!

Необходимая оговорка. Если бы я действительно подошла к вопросам поиска так, как советуют многочисленные эксперты, журналистскую деятельность мне пришлось бы забросить, как минимум, на пару месяцев. Регулярно посещать государственную биржу труда, забежать во все известные мне ЕТТ (биржи временного трудоустройства), навестить респектабельные агентства, отвечающие за подбор персонала для солидных фирм, разослать резюме по конторам, которые, как я полагаю, могут дать мне работу. А, кроме того, тщательно изучать страницы с объявлениями о трудоустройстве в газетах и отправлять незамедлительно письма и CV в ответ на перспективные предложения. При этом все мои письма должны быть тщательно отредактированы в зависимости от того, на какую должность я претендую. Да и резюме желательно корректировать по этой же причине. К этому – тщательный учет адресатов, которых я осчастливила своей корреспонденцией. С ума сойти!

Поэтому я ограничиваюсь занесением своих данных в базу одной из самых крупных интернет-бирж труда. Зная, что ленивые работодатели крайне редко заглядывают в размещенные там резюме, я сама «подписываюсь» на почти десяток предложений о работе. Выбираю самые незатейливые, я нетребовательна. Главное - чтобы кто-нибудь обязательно позвонил. Трудовую биографию себе «рисую» небогатую. Упрощенный вариант: русская, с филологическим образованием, желает трудиться на ниве «что подвернется».

Странно, но мне так и не позвонили из фирмы, которая искала русскоговорящий персонал для работы на некой выставке-ярмарке в Валенсии. А ведь мне казалось, я подходила им идеально! Возможно, что-то их смутило? Нет, они даже не глянули на мое резюме. Это очевидно, поскольку интернет-биржа позволяет контролировать число «заходов» на мою персональную страницу соискателя. Интересно, зачем вакансию размещали?

Мое резюме теряется среди трехсот желающих преподавать иностранные языки в Мадриде и среди полусотни переводчиков на разные языки мира. Зато неожиданно судьба дает мне счастливый шанс переквалифицироваться в «представителя страховой компании». Я соглашаюсь на собеседование с еще большим энтузиазмом, когда узнаю, что офис страховщиков находится аккурат на моей улице.

«Как филолог – филологу...»

Без пяти минут назначенного часа я уверенно переступаю порог этой, надо сказать, довольно известной страховой фирмы. Я одета в строгом соответствии с рекомендациями различных виртуальных имиджмейкеров: брюки светлые костюмные, выглаженные, блузка скромная неброской расцветки, минимум макияжа, аккуратная прическа. Я вся – воплощение уверенности в себе и готовности к новым профессиональным открытиям. Неудивительно, что тип, сидящий за столом в предбаннике, уставился на меня с живым интересом. Однако допрашивать меня будет не он, а некая Паула, которая уже появилась в холле. Возможно, когда-то она тоже искала работу в брюках светлых, костюмных, выглаженных. Но это было давно. Теперь Паула расслабилась и предпочитает штаны льняные бесформенные, мятые и трикотажную майку без рукавов. Но я не поддаюсь на провокации – не взирая не неформальный вид Паулы, сижу на стуле прямо, расслабленно сложив руки на папке, в которой я принесла свое резюме.

«Ой, а я тоже филолог! Только у меня английская филология», - восклицает Паула, вчитываясь в мой CV. «Да уж, треплет нас, филологов, жизнь» - ядовито думаю про себя. А моя коллега тем временем, поставленным голосом с отработанными интонациями начинает излагать мне крайне привлекательную философию компании. Прежде всего, добрая фирма меня обучит. За полдня страданий на курсах для страховых агентов мне будут платить по 200 евро в месяц. Через два месяца меня переведут на оклад и одарят 600 евро, за которые я должна буду бегать по подъездам жилых домов и, охмуряя президентов жилтовариществ, заключать выгодные сделки. Мои доходы могут вырасти аж до 1.500 евро. Компания будет постоянно присматриваться к такой талантливой агентше, как я, и, в конце концов, меня переведут на работу в офис. Я буду сидеть за соседним столом с типом в предбаннике, строить ему глазки и лениво перебирать бумажки. Да-а... Я предпочла бы начать с последнего – тип за столом интересует меня гораздо больше, чем президенты жилтовариществ. Но, понятно, что мой порыв никто не разделит. Раскланиваюсь с Паулой и исчезаю. Тем более что на завтра у меня уже назначено другое собеседование – некая административная должность, в которой может пригодиться знание русского языка.

Кто платит за пиво?

Ни в одном пособии не указано, как должна себя вести молодая женщина, если собеседование ей устраивают два испанских мужика, а встреча проходит в пивном баре. Мужики, мусоля мое резюме, лениво поглощают это самое пиво. Взять тоже пиво? Попросить водички? Заказать кофе? При расставании предложить расплатиться за всех? Ограничиваюсь водой. «И какие будут у вас пожелания насчет зарплаты?» - ошарашивают меня вопросом мужики. Честно признаться, к ответу я не готова. Мнусь, прокручивая в голове только что изложенные мне условия работы – полный рабочий день, попахивающий ненормированными внеурочными часами. На бензин денег не обещают, но грозят разъездами и ответственными поручениями. Лихорадочно соображаю: «Тыщу двести!» «Грязными?!» - мужики смотрят на меня, как на наивную чукотскую девочку и даже забывают про пиво. «Ну почему же грязными?» - обижаюсь я. «750 чистыми, - вздыхает один, - больше – никак!» Нет уж, платите за свое пиво сами.

Лусия и «хэппи энд»

Я просто обязана увенчать свой эксперимент попыткой стать телефонной агентшей. Судя по количеству вакансий, на эту профессию – дикий спрос! Я хорошо говорю по-испански. Но от акцента никуда не денешься. Смутит это работодателя или нет? В прекрасно меблированной конторе некоей консалтинговой фирмы я жму руку и лучезарно улыбаюсь энергичному мужчине средних лет, который радостно приглашает меня в свой элегантный кабинет. Такое впечатление, что он долго ждал этой встречи, чтобы расспросить меня о городе, где я родилась, о том, люблю ли я путешествовать и как поживает моя русская семья. «Ничего живет, велели кланяться», - мысленно хихикаю я и жду, когда мой новоиспеченный приятель, проверив мои коммуникативные способности, перейдет к теме будущей зарплаты. Но перед этим мне приходится выслушать душещипательную историю некоей Лусии, которая начала карьеру телефонистки в этой фирме, будучи 18-летней матерью-одиночкой, зато сейчас, в свои 35, Лусия уже директор департамента, а, кроме того, она счастливо вышла замуж и родила второго ребенка! Видимо, директорство и счастье материнства как-то связаны между собой? Но начать мне все равно придется с 700 евро «грязными» за 8 ежедневных часов телефонного издевательства над согражданами: «Добрый день, вас беспокоят из фирмы «икс», мы предлагаем чудные услуги, вы желали бы пообщаться с нашим агентом, который совершенно случайно завтра окажется на вашей улице? Что? Не пошла бы я? Спасибо, уже испарилась!» Для пущей респектабельности секретарша приносит мне психотест на 90 вопросов, суть которого даже я, человек крайне далекий от психологии, схватываю мгновенно. Меня проверяют на объективность моего отношения к собственной персоне, на социальную активность и психическую устойчивость. Ставлю 90 галочек и прощаюсь с компанией навсегда в надежде, что и они про меня забудут, не разглядев во время собеседования оптимизма в моих глазах. По дороге домой размышляю о том, как можно выжить на 700 «грязными» в месяц. Через два дня гордо отвечаю звонящей мне по телефону секретарше: «Спасибо, но ваше предложение меня не заинтересовало».